Выставка Эдуарда Панова в Росатоме. Романтический реализм.
Традиционно организаторами мероприятия стали Общественный совет Госкорпорации «Росатом», компания «Tenex» и Международный художественный фонд. Говоря откровенно, появление работ Панова в поле зрения кураторов выставочных проектов «Территории культуры Росатома» не стало неожиданностью. Наоборот, странно, что такая выставка не возникла раньше. Слишком уж точно вписывается то художественное послание, которое адресует своему зрителю Эдуард Панов, в направление, развиваемое от экспозиции к экспозиции. Да, утверждает художник, мир прекрасен, нужно лишь уметь видеть эту красоту, хранить ее в своей душе и в окружающей жизни, а если нужно, то и защищать…
На выставке представлены только работы недавнего времени. Есть и жанровое единство: в основном это натюрморты и пейзажи. Одним словом – природа. И вот именно во взгляде на природу у Панова проявляется нечто особенное, только ему присущее. В художественной фотографии это определяется словами «ракурс» и «композиция». В статьях, посвященных творчеству художника можно прочитать о его приверженности к традициям, к школе русского реализма, о филигранной технике. Все это правда, но не вся. Если внимательно вглядеться в полотна Панова, то легко заметить, что меньше всего его картины – это фиксация действительности. Слишком уж продумано в натюрмортах расположение предметов, слишком уж живописна воздушная дымка, туманящая перспективу. Художник словно предостерегает своего зрителя: «Все это не просто так!»
Прежде всего, Панов верит в силу человеческого гения. Думается, что уайльдовский портрет Дориана Грея был выполнен именно в той реалистической манере, какая свойственна Панову. Поэтому художник с таким азартом выписывает на своих натюрмортах всевозможные кружева, салфетки, полированную поверхность дерева – все те фактуры, которые при изображении на холсте требуют от художника, прежде всего, виртуозного владения живописной техникой. Но ведь это больше, чем просто техника, это вера, что художник может изобразить всё! Во всяком случае, все что, видит глаз, а иногда и то, чего глаз не видит (например, волшебство зимнего леса – «Иней», 2009). Вся эта игра зыбких, искрящихся фактур – морской пены, снега, стылой речной воды, светящегося изнутри рубинового вина – для Панова не самоцель. Это стремление привлечь зрительское внимание к неуловимому, к тому, мимо чего мы проходим в суете повседневности.
Художник не боится возвращаться к уже опробованным сюжетам. Например, гроздья сирени («Три букета», «Сиреневый май», «Сирень с кружевами», «Сирень, освещенная солнцем») – но ведь каждый раз это иное настроение, иной взгляд. Это как «Сто видов Фудзи»! Или другой сюжет: парусник посреди моря («Морская пена», «Камни у берега», «Большая волна», «Надежда»). Каждый раз это новые оттенки – и палитры, и смысла. У Панова есть очень редкое сегодня ощущение неисчерпаемости натуры, сюжета. А все дело в том, что Эдуард Панов – романтик. И это удивительное сочетание веры в человека и в его мастерство с чувством непостижимости, изменчивости мира в Панове именно от романтизма. Романтические тенденции у художников его поколения, на самом деле, встречаются гораздо чаще, чем это принято считать, но в случае с Пановым они замечательно вписались в сегодняшний день.
Это то, чего сегодня так не хватает – безмятежности и экзотизма, ненавязчивой театральности и неявного ретроспективизма. Ведь его «Гористый берег» (2006) с водопадом на переднем плане и мавританским дворцом на берегу живописной бухты – это готовый эскиз к современной фэнтези, хотите киношной, хотите театральной. Это греза современного человека, уставшего от урбанистических городов, машин, телевизоров и компьютеров. Поэтому, как приятно, когда пионы («Пионы у окна», 2009) стоят не на пластиковом подоконнике офиса, а на старинном резном столике у окна деревенского дома, за которым виднеется телега с лошадью. Идиллия? Еще бы! Но вряд ли кто из пришедших на выставку отказался бы аромат этих пионов вдохнуть…
Начальник Управления по работе с регионами Госкорпорации «Росатом» И.В. Конышев в своем выступлении на открытии выставки выразил надежду, что экспозицию увидят и жители нескольких ЗАТО. Это было бы очень кстати, ведь кому, как не им, понятно парадоксальное, на первый взгляд, сочетание осознания непостижимости мира и веры в человеческий гений.
кандидат искусствоведения
АЛЕКСАНДР СМОЛЬЯКОВ
2010-03-25
